Фестиваль архивного кино

Восьмой фестиваль архивного кино «Белые столбы-2004», прошедший с 26 по 30 января, вызвал и на этот раз большой интерес у отечественных киноведов и журналистов. И это не случайность, а результат планомерной работы замечательного коллектива организаторов фестиваля. Высокий престиж фестиваля создавался постепенно, но в традиционных опросах журнала «Кинопроцесс» он последние годы неизменно занимал первые строчки среди двадцатки российских фестивалей по всем оценочным параметрам. Ведь не секрет, что знание прошлого позволяет порой избежать ошибок при формировании будущего. А то, что наша кинематографическая молодежная поросль не знает истории кино, а воспитана исключительно на видеофильмах и телесериалах, это, увы, прискорбный факт. И на этом фестивале мы практически не увидели молодых режиссеров. А ведь Госфильмофонд России, расположенный в живописном поселке Белые столбы, является не только самым большим киноархивом мира, но и местом, куда в прежние годы с охоткой стремились и приезжали все молодые дарования советского кино: от Андрея Тарковского до Леонида Филатова. Когда-то замечательный критик Виктор Демин именно здесь для своего поколения заново открыл творчество полузабытого режиссера Медведкина, посмотрев его шедевр тридцатых «Счастье». Кстати, в мае этого года планируется провести обширные «деминские» чтения. На открытии восьмого фестиваля можно было встретить таких маститых режиссеров, как Никита Михалков, Эльдар Рязанов, Марлен Хуциев и Геннадий Полока. А вот молодые режиссеры стали почему-то редкими гостями на фестивале. Это наводит на грустную мысль, что у нас в кино прервалась связь времен. Между тем на фестиваль и сейчас приезжают многие киноведы из дальнего зарубежья: Японии, США, Канады и Чехии. Фестиваль открылся премьерой нового фильма «Кира», посвященного уникальной личности режиссера Муратовой. В рамках фестиваля прошел Круглый стол «Кинематограф восточной Европе-прощание с прошлым», посвященный перманентному кризису кинематографа этой части Европы и его влиянию на современный кинопроцесс в России. Перед ним были показаны четыре ленты знаменитой «чешской волны» 60-х годов (среди них одиозное «Ухо»(1970), одна из наиболее легендарных лент плодовитого режиссера Карела Кахини, снятая уже после оккупации Чехословакии) и две польские ленты сценариста и писателя Марека Хласко, рано ушедшего из жизни в эмиграции. К сожалению, большинство участников дискуссии показали довольно ограниченное знание кинематографа Восточной Европы и неумение вести плодотворный диалог. Смешанные чувства вызвала программа «В поисках сексуальной толерантности», ибо в ней наряду с малоизвестной венгерской картиной про запретную любовь педофила к подростку «Пока летит летучая мышь» (1989) оказались и часто показываемые по ТВ франко-итальянские шедевры «Прощай, самец» (1978) и «Приготовьте ваши носовые платки»(1977). Больший интерес вызвал показ малоизвестного фильма Жюльена Дювивье «Голгофа» (1935). В нем роль Понтия Пилата сыграл молодой Жан Габен, а Иисуса — малоизвестный Робер Ле Виган. Его «зомбированный» Иисус вряд ли воспламенит воображение зрителя, но изобразительное решение картины отличается хорошим вкусом. В России Дювивье больше известен как создатель культового «Большого вальса», но он, оказывается, умел работать и с более серьезным материалом. Бесспорно неоднозначную реакцию (своим антирелигиозным пафосом) вызовет и документальная лента «Большие каникулы 30-х годов»(2003) режиссера Ивана Твердовского, посвященная предвоенным годам жизни обывателей разных стран и народов. Событием стал и показ в рамках цикла «Премьера, которой не было» материалов фильма Семена Арановича «Agnus Dei», посвященного блокадникам Ленинграда. Злободневной теме «Украина — не Россия? — Россия — не Украина?» посвящены были два фильма: игровой «300 лет тому» (1956) и научно-популярный «Когда мы были казаками» (2002). На первый некогда ЦК КПСС выделило немалую сумму денег, но грузный сценарий Александра Корнейчука плохо поддавался буквальному переносу на экран. В результате, придворного режиссера В. Т. Левчука сменили на «москаля» Владимира Петрова. Отдельные удачные изобразительные находки картины плавают (как острова в океане) в тоталитарной (сталинской) мифологии хорошего вождя (гетмана Богдана Хмельницкого) и плохих вредителей (агентов Польши). Польские магнаты в союзе с итальянскими иезуитами мечтают извести с помощью заговорщиков (среди них выделяется змеиной грацией бывшая жена Богдана) казацких военачальников, а в итоге разоблачаются чуткой тещей героического Богуна. Эстетика «Падения Берлина» довлеет в этом шикарном эпосе-сказке, умело манипулирующего расхожими штампами классовой ненависти и героической жертвенности. Парадоксально, но годы выявили и немалые достоинства этого псевдоисторического фильма, снятого в условной манере тоталитарного комикса: живописность (некоторые кадры напоминают картины художников ренессанса) и лаконичность актерской игры. Эти качества, увы, улетучились из поздних отечественных исторических лент. Напротив научно-популярная лента тяготеет к реализму и вниманию к историческим деталям смутного времени 17 века. Но внешняя беспристрастность порой оборачивается буквализмом и малой выразительностью. Да и многие факты жизни Богдана Хмельницкого подвергнуты тонкой, но узко направленной идеологической обработке. Причем создатели ленты не удержались от соблазна объяснить антипольские настроения неистового Богдана элементарной местью за свою поруганную семью, неким «ленинским» комплексом (т.е. местью за брата). В тоже время им удалось создать образ колеблющегося гетмана, принявшего судьбоносное решение о присоединении Украины к России оказывается под воздействием незначительных факторов. К столетию английского режиссера Теренса Фишера, создателя многих классических фильмов ужасов, был показан гламурный и неспешный фильм «Проклятие Франкенштейна»(1957). Его сухой английский юмор мало похож на кровавые ужастики последней четверти двадцатого века, которые начали печь как блины, начиная со знаменитой ленты «Убийство по-техасски электрической пилой» (1974). Сам же фильм Фишера теперь представляется довольно пресным и нудным. Нынешнему «кровожадному» зрителю он может показаться невинным зрелищем для скучающих домохозяек. Вряд ли заслуживала включения в программу и комедия с Жаном Габеном «Архимед-бродяга» (1958). В целом программа на этот раз не родила сенсации, но была как всегда разнообразна и стимулировала участников фестиваля к размышлениям и творческим поискам.